Вся наша жизнь - текст. Текст, написаный пером на пергаменте. Или ручкой на мраморной бумаге. Или карандашом на вырванном из блокнота листке. Или маркером на бетоне. Когда как.
И разные почерки. Иногда прыгающий, будто написанный дряхлой, старой рукой больного человека, иногда - рваные, резкие строчки, будто тот, у кого в руках то, чем пишут, разъярен и лишь через свой почерк может выразить эмоции. Иногда - ровный, гладкий, как поверхность озера в безветренный тихий день.
Буквы и строчки, заляпанные чернилами, залитые слезами и кровью, зачеркнутые, замаранные.
Текст, в котором может быть описано все, что угодно - от невыразимого счастья до безумия и смерти.
Вот только одного нельзя сделать - вырвать из этого текста уже написанное. Нельзя. Строчки даже под слоями чернил будут существовать, напоминать о проведенном за их написанием времени.
Когда-то я думал, мечтал о том, чтобы можно было вырвать куски текст, развеять их по ветру. Теперь -нет. Пусть все это будет единым текстом, единым произведением, с его минорными и мажорными нотами, с расплывшимися от слез словами и разодранными острым кончиком ручки страницами.
Пусть будет.