это случилось первый раз..я расплакалась над фанфиком..я..не выдержала.. никогда такого не было.
Час быка
читать дальшеАвтор: isaro
...посвящается Котенку, какой быя ни был сволочь, я его очень люблю...
Я сижу в темноте гостиной. Дома холодно, но это только тень той стужи, что воцарилась на улице. Я голоден, но не встаю, остаюсь сидеть на диване, удобно откинувшись на подушки. Хорошо...
Лицо не ощущает привычной тяжести - я забыл очки в спальне. Таки называется мое единственное заболевание: " I forget my glasses...". Я улыбаюсь.
Забавно... 2 часа ночи, зима, весь дом спит, а я, полуголый, сижу на диване в гостиной. Время подумать. Обдумать многое... Я закрываю глаза, чтобы представить уже знакомую картинку: две группки людей, 4/4, смесь страха и воинской ярости на лицах... Боль и вода... Много воды. Если бы не Наги, никого из нас не осталось бы в живых. Хотя, вряд ли "японская четверка "благодарна. А нам и не надо. Мы уже не Шварц, и больше не в Японии. И теперьу нас другие работодатели. Наги говорит "хозяева"... Парень совсем вырос. Странно это, Наги на людях стал называть меня "отцом"... Что бы это значило? Я не знаю. Он стал еще больше походить на девушку, чем Шульдих, и стал проводить много времени с Фарфарелло. Ничего не делает, просто сидит и слушает, как ирландец разговаривает сам с собой. Или усыпляет и ложится рядом, прижимаясь к израненному телу...Любит? Неужели можно любить Фарфарелло? Парня определенно тянет на душевнобольных... А меня?
Я вздрагиваю. По лестнице неслышно спускается человек. Проходит по комнате и шарит постолу. Неверно.
Ключи от машины я убрал оттуда еще вечером. Я смотрю на него, кажется, он меня совсем не замечает...
- Уходишь?
Он оборачивается. Смотрит на меня.Теперь он хорошо меня видит.
(Я не заметил тебя, Брэд. Не спиться?)
- Нет. Тебе тоже.- Я молчу, изучая его лицо.- Куда собрался?
(К больной тетушке!)
- Твоя тетушка стала часто болеть .- Я усмехнулся.
(Обижен? Хочешь, я останусь?)
- Хочу.
Шульдих грациозно подходит и садится ко мне на колени. От его волос пахнет луговыми травами. Такой простой и приятный запах... Я обнимаю его за талию, не обащая внимания, как он ерзает, устраиваясь поудобнее. Потом он успокаивается и опускает голову мне на плечо.
(Ты спрятал ключи. Так не хотелось, чтобы я уходил?)
Он читает мои мысли.
- Я не хочу ни с кем тебя делить, Шульдих. Даже если это просто ночная жизнь.
(Я не твоя собственность.)
Он трясет головой, и мягкие кисточки его волос щекочут мне грудь. Мне приятно. Мне все приятно,что исходит от него.
- И все же ты остаешься со мной.
Он молчит. Я удивлен: я ожидал хотя бы мысленного замечания. Он поднимает голову и всматривается в мое лицо. В темноте я едва различаю его черты. Но мне это не нужно. Я давно изучил и запомнил каждую его клеточку. Я знаю, на левом виске унего шрам - подарок той памятной встречи. И правое плечо до сих пор выскакивает из сустава. Он смотрит на меня сверху вниз. Слегка улыбается и, будто пробуя мои губы на вкус, легонько целует меня. Он всегда целует так, будто впервые...
(Я люблю тебя, Брэд.)
Я улыбаюсь. Позволяю ему снова лечь ко мне на плечо. Нежно обнимая его одной рукой, другой медленно расстегиваю пуговицы блейзера. Он изгибается.
(Подожди...)
Шульдих спрыгивает у меня с коленей и скидывает блейзер, а заней и футболочку. Я хорошо знаю, какая она: черная, узкая, с красной надписью "Schlaht". Это моя любимая маечка. Я с улыбкой смотрю, как он прыгает, снимая ботинки иноски. Наконец он снова плюхается ко мне на колени. Мне приятно. Он очень теплый, как маленькая печка. Я провожу рукой по его волосам и нащупываю неизменные очки.
(Оставь...)
Он просит. Но я все же снимаю очки и кладу их на журнальный столик. Шульдих кладет мне руки на плечи и приближается. Почти вплотную. Мои руки все еще у нег в волосах, и я притягиваю его ближе, чтобы поцеловать. Сначала нежно, одними губами, потом я раздвигаю ему губы языком и проникаю внутрь. Он податлив и послушен. Мы целуемся минут десять... Потом он кусает меня за язык. Нехотя, я отодвигаюсь. Смотрю, как он улыбается и садиться на меня верхом. Теперь мы ближе...Шульдих обвивает меня руками за шею.
(Ты видишь будущее?)
Он впервые задает этот вопрос.
-Нет, только смутные образы, ощущения, больше ничего.
(С тех самых пор?)
- Да. - Мне неприятен этот разговор, ноя все же хочу ответить на его вопросы. Сегодня хочу.
(Я не помню, что случилось тогда. Я очнулся в больнице, с тобой. Наги сказал, что ты вытащил меня из завала и нес на руках, несмотря на собственные раны.)
-Да, Шульдих. Я очень испугался тогда. Ты лежал в коме несколько недель. - Я крепче прижал его, стараясь не вспоминать, как моя беспомощная любовь пыталась возродить его к жизни.
(Еще Наги сказал, что ты отдал приказ вытащить Вайсс.)
Я молчу. Стараюсь изгнать из головы воспоминания, но теплое тело рядом только напоминает о трех неделях ада...
(Знаешь, Брэд, Наги любит Фарфарелло.)
Я удивляюсь. Заглядываю ему в глаза. Он кивает.
(Действительно любит. Почти платонически. Думает только о нем ,засыпает только с ним, живет ради него... И знаешь, Джею это небезразлично. Его мысли становятся чище. Как будто Наги - лучшее лекарство для него. Как я для тебя -наркотик...)
- Наркотик?! - Я рывком притягиваю его и целую в губы. Действительно, наркотик... Сладкий, невыносимо желанный кайф... Мой рыжий хулиган...
(Не зови меня хулиганом! Я давно не ребенок. Хотя мелкие пакости меня очень забавляют!)
Он заурчал, и его тонкие пальцы погладили снизу вверх мою ширинку.
(Хочешь?)
Я просовываю руку за его ремень и ласкаю упругие ягодицы. Методично опускаюсь ниже и касаюсь нежной кожи вокруг его ануса. Он смотрит мне в глаза. Я знаю, по мере того как я поглаживаю его пальцем, его зрачки расширяются все больше. Он уже дышит чаще... Впрочем, и я тоже. В мой мозг внедряются картинки: мы в душе, мы после задания в машине, мы в моей кровати, во время вынужденного отпуска... Последняя задерживается: он подо мной, моя рука лежит у него между ног, и я делаю пальцами нежные,чуть надавливающие, круговые движения... Я откидываю голову и беззвучно смеюсь: его желание столь бесстыдно и очевидно, что я испытываю за себя гордость! Он ловит меня за затылок...
(Ты сам твёрд, как камень!)
Тут он прав. У меня встал. Как и всегда, когда Шульдих так близко. Он демонически улыбается и резко выгибается назад, так, что мой палец погружается в него... Я слышу довольный вздох. Это сильно подхлестывает меня, и я высвобождаю руку, чтобы снять с него джинсы. Минуту мы возимся, помогая друг другу... Потом он снова удобно располагается на мне. Откидывает волосы, и я тут же впиваюсь ему в шею.
Сегодня там будет засос. Потому что я так хочу. Я посасываю его шею, потом спускаюсь ниже, удерживая его навесу, и принимаюсь за сосок... Он не такой чувствительный, как у женщин, но я был с женщиной только подростком. С тех пор у меня только он, Шульдих.
(Ты принадлежишь мне, Брэд. Душой и телом. А я тебе.)
Он может думать в такой момент? Он же возбужден не меньше, чем я! А может и больше, потому что я не отпускаю его сосок, пока не чувствую под языком восхитительную твердость. Я на прощание облизываю его и намереваюсь перейти ко второму...
(!!!!)
В мой мозг врывается возмущённый вопль... Шульдих нетерпеливо сжимает меня бедрами. Как уже ?! Но он перехватывает инициативу... Просто приподнимается на коленях и резко опускается на меня. Я чувствую как вхожу, но ощущения перебиваются его мысленным стоном. Он стонет и физически. Насаживается на меня глубже и начинает покачиваться. Мне почти больно - он очень узкий, несмотря на опыт, все еще как девственник. Мне страшно подумать о том, что ОН чувствует... Но вместе сего стонами в моем сознании загораются огоньки - мы снова ментально связаны, как всегда, занимаясь любовью. Ему хорошо, и я расслабляюсь, начиная двигаться вместе с ним. Вскоре я сам начинаю стонать, но не замечаю этого, потому что смотрю удивительный фильм, наполненный желанием и удовольствием. А еще любовью. Потому что главный персонаж - я, а мой рыжий любимый - главный режиссер и постановщик... А снова вижу дождливые улицы Восточного Берлина, и тренировачную площадку, и неприятного человека с клюшкой для гольфа, и мертвенно - бледные стены больничной палаты, и букет маргариток у изголовья, и себя, осунувшегося и взволнованного,родного, любимого... я ждал... я надеялся... я люблю тебя...
Мы вместе подходим к концу. Его руки больно впиваются мне в плечи, не давая быть поглощенным разрушительным вихрем в нашем сознании... Я люблю тебя, Шульдих...люблю тебя... люблю тебя... люблю...
Моя рука падает и скидывает что-то со столика... Тело конвульсивно дергается... Как больно... Но ты же со мной, Шульдих, чего мне бояться... Яведь люблю тебя... Ты запрокидываешь голову и заливисто хохочешь...
Здорово... Я тоже хочу смеяться...
Наги мгновенно проснулся. Сердце зашлось от предчувствия. Он скинул простыню и торопливо перебрался через Джея. Спотыкаясь в темноте, он вылетел в коридор... За его спиной ирландец открыл светящийся умом янтарный глаз и тут же спрыгнул с кровати. Наги бежал по лестнице. Господи, опять! Он с разбегу упал на колени перед бездыханным телом Кроуфорда.
- Нет, нет, только не опять! Брэдли! Отец!
Он стащил Брэда с дивана и прижал пальцы к сонной артерии, стараясь не обращать внимания на пену на его губах... Пульс едва чувствовался...
- Это героин пополам с чем - то еще...-Джей понюхал шприц и выкинул его.- Он опять смог его достать.
- Он умирает, Джей! Неси аптечку! -Наги сложил руки и принялся за грудину Кроуфорда... С любовью отращиваемые волосы лезли ему в рот...
Узкая рука Джея легла ему на плечо.
- Оставь его, Наги... Столько лет прошло... Не заставляй его жить с этим...
Он не договорил. Длинноволосый парень, его единственная любовь, резко развернулся... В глазах горела боль и решимость... Джей развернулся и побежал за аптечкой. Задетый его ногой квадратик бумаги взметнулся в воздух душной гостиной и, перевернувшись, упал на ковер возле журнального столика... Из него, расслабленно опираясь на перила узкого мостика, в темноту демонически улыбался высокий рыжий парень...
Because I only feel alive
When I dream at night
even now he's not real
It's allright
Because I only feel alive
When I dream at night
Every move that he makes
Hоles my eyes... если чьи то эстетические чувства были оскорблены- моей вины тут нет.
не читайте и забудьте..
а я не смогу..