forever nowhere

в настроение.

тот, для кого - в курсе ^_^""

Сны степей

Хочешь сказку о бескрайних степях, зеленеющих по весне волнами свежих трав, а летом - выгорающих до золотистого и охряного? О степях, небо над которыми прозрачное и голубое, как крохотные озера-капли, что попадаются в этих землях то тут, то там. И о степях, чьи дети плетут себе длинные косы и украшают их перьями диких птиц, а свой первый лук получают в день своего первого шага.

В этих степях всегда дует сухой, пахнущий шалфеем и мятой, ветер. Говорят, он рождается на юге, где горы так высоки, что задевают своими вершинами облака, и те оставляют на пиках рваные клочки. Еще говорят, что у корней этих гор живут страшные потомки ушедших веков, от рассвета до заката точащие зубы о камень. Болтают - многое.
А жители степей танцуют у костров танцы и поют длинные и горьковатые, словно полынь, песни без слов. Они живут в повозках, над которыми натянуты паруса, в которые толкается ветер и гонит их вперед, по бесконечному морю трав. Дети степей не знают покоя, они - перекати-поле, следующие за дыханием неба и умеющие его слышать и понимать.
У следующих за ветрами есть традиция; когда молодой в двадцатый раз встречает самый долгий день года, он должен уйти в бескрайнее травяное море, не взяв с собой ничего. Он уходит босиком, оставив на себе из одежды лишь просторную рубаху, в которых кочевники провожают невест в новые семьи, детей - в степи, а мертвых - к небу.
Вслед уходящим горько плачут старухи и лии - большие и добродушные звери с закрученными спиралями рогов, живущие бок о бок со степняками сотни лет. Лии знают - не все дети вернутся.
В одной из больших семей, вырезавших на рогах лии травяные узоры, в одно лето должно было уйти двое: И-ти, смешливая и звонкая, как серебряные бубенчики, что она носила на лодыжках, и Та-рэ, хмурый, как осеннее небо, и верный, любивший И-ти так же, как любит солнце раскинувшуюся под ней степепь, и как любит земля недоступное ей небо.
И-ти и Та-рэ решили уйти вместе. Вместе же - вернуться.
На рассвете, когда солнце еще сонно ворочалось за плоской линией горизонта, и ночь лишь начинала таять, задремывая под шорохи ветров, они связали запястья тонким шнурком, и пообещали друг другу не отступать перед зеленым морем трав, умеющим быть ласковым и умеющим быть злым.
Розовато-красный край солнечного круга еще только-только показался за краем степи, а И-Ти и Та-рэ уже шли прочь, взявшись за руки. Они должны были встретить еще пять рассветов, глянуть в глаза немым звездам четыре раза, и вернуться к семье, неся в своих сердцах музыку ветра и шепоты трав.
- Ты боишься? - И-ти спрятала свои черные косы под шафрановый платок, и его концы мягко стелились по воздуху.
- Я знаю, что мы вернемся, - Та-рэ смотрел вперед, туда, где золотилась степь и кричали птицы - "Ра, ра, ра! Идите к нам! Ра!"
Их следы потерялись в высоких стеблях. Плач лии давно затих.

...я тебя не вижу, где ты? Солнце, ты слепишь и обжигаешь руки, ты высветлило мне глаза, и теперь вокруг - только золотая белизни. Та-рэ, где ты?
...вокруг тишина, и я ничего не слышу. Птицы, зачем вы так - громко? Теперь мои уши залепило воском, и мне не услышать звона серебряных бубенчиков. И-ти, я прийду к тебе.

И-ти бежит по траве. Рукава рубахи натянулись парусами, тонкая спина стала мачтой, а в глазах стоят слезы. И-ти бежит. Степь вокруг пахнет сладко и немного терпко, степь вокруг сплетается в кольцо и дурманит, сбивает с пути.
И-ти бежит.
Та-рэ держит в руках цветок. Мягкие лепестки щекочут ладони, а тонкие стебель сочится белым соком. Цветок и-ти, золотинка, с запахом весны и росы. А вокруг кричат птицы, и небо темно от черных перьев, опадающих на траву дождем.
Та-рэ молчит.

Лии никогда не спят; их глаза всегда закрыты, и сны, что насылает степь, не могут пройти мимо них. И дети бесконечного моря трав не сходят с ума.

Кто-то выложил лабиринт из серых камней, примяв их округлыми боками зеленые колосья. Мшистые и молчаливые, они не дают уйти, путают, заплетают ноги и ведут за собой, а ветер над головой кричит - "стой, обернись, стой!"
И-Ти не слышит шаги. Лишь чувствует - ложится на плечо ладонь, теплая и пахнущая ромашкой. Та-рэ рядом. Он уведет её обратно.

Луна упала за горизонт, а звезды закрыли глаза. Ничего не видно, и лишь шелестят стебли, шуршат сухими цветами, и ночь кидает в лицо пригоршни горького песка.
Та-рэ не может закрыть глаза, и слепнет. Но вьется по ветру шафрановый платок, и слышится звонкий смех. И-ти пришла. Она не даст ему упасть в темноту.

Сегодня рассвет - зеленый.
И-ти просыпается рука об руку с Та-рэ, её щеки мокрые от слез, его губы - сжаты в тонкую линию.
Солнце встает за их спинами в пятый раз, а шнур, обвязавший им запястья, натер кожу до красна.
- Мы... - у И-ти дрожит голос.
- Вернемся, - Та-рэ целует её в висок.

весна на ладони
опустится перьями,
худая и ломкая,
словно цветок.
споет колыбельную
ветер на флейте
и тронет губами
чей-то мягкий висок.
море дотронется
криками чаек
до пальцев, и щек,
и босых детских ног,
сверкнет белой пеной,
весенней лазурью,
и выбьет прибоем
пять серебряных нот.

*в панике убежал на игровстречу >_<""
вернется вечером и всем-всем-всем ответит.*

У Зимней ночи пальцы тонкие, как веточки схваченных льдом деревьев, и холодные, как морозный воздух. Зимняя ночь катается на качелях, которые выковал из самого-самого темного металла, что есть в мире, одноглазый кузнец с белой бородой, в которой путаются создвездья, и с плечами, на которых можно построить целый город, и еще останется место для маленького парка. У Зимней ночи маленькие ножки, и когда она идет по миру каждый шаг отдается серебряным звоном бубенчиков, что нанизаны на тонкую нить вокруг тонких лодыжек. Платье ей сшила Старуха Метель, чьи руки мелькают так быстро, что слепят глаза, а голос пахнет холодом и снегом. Черное кружево принесли птицы, чьи перья темней самых лучших чернил на свете, а прозрачными камнями стали сонные слезы звезд.
На закате зимы южные ветра, хохоча, как мальчишки, сдергивают с волос Зимней Ночи темную накидку, распускают тугие косы и пускают пряди по ветру, пока с них не слетит ночная черная пыль, а под лучами весеннего солнца, растрепанного и мерзнущего, волосы не позолотятся, как золотится море в теплый летний день.


p.s. я уже почти перестал прыгать по комнате. да-да. и пойду спать.)

На самом деле, я очень-очень хочу весну. Чтобы наступило тепло. Мне вам так о многом хочется рассказать... например, о том, какая вчера, нет - позавчера! - была странная дымка в мире, золотисто-бледная и неуловимая. Может, она мне, впрочем, и почудилась, но... Или о зимних рассветах. Или о том, какой холодный и розовый был сегодня закат.
Но сейчас, на самом деле, я думаю только о нескольких вещах: согреться и выздороветь. Я победил температуру, но внезапно прорезался кашель, я адски мерзну и кажусь себе каким-то истрепанным и всклоченным зверем.
Сказать по правде, в сию секунду я хочу упасть спиной в горячий прибрежный песок, закрыть глаза и просто греться под солнцем.
Ох.
Пойду-ка я пить лекарства свои и спать.

---
это очень бессвязная запись, да?

Коленкой... по носу! Уи-иии!
*все хорошо, правда! честно!*

p.s. да, своей коленкой по своему носу.

Мвя-ха-ха!

*любит эти развесистые уши, этот круглый нос и вообще любит-любит*

а еще я потерял свою питерскую, старую, симку.
мра.8(905)27IO498